1921 г. р.
Служба в Советской Армии с 1940 по 1946 год. Украинский фронт. 48 стрелковый полк, стрелок. 15 отдельный мостостроительный батальон. Рядовой.
Награжден орденом Отечественной войны II степени, медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», юбилейными.
С 1965 по 1973 год работал кузнецом в Качканарском ССМУ треста «Уралспецстрой».
Через все испытания.
Почти 40 лет живет в нашем городе Головунин Николай Александрович. У него очень необычная судьба: почти четыре года, в течение которых он прошел и лагеря, и немецкие тюрьмы родные ничего не знали о его судьбе... И только благодаря случаю и нескончаемому стремлении вернуться домой, удалось Н.А. Головунину вы рваться из плена, добраться до своих и достойно закончить войну.
Однажды утром 41-го
В 1940-м году Николая призвали в Армию Приморский край. В мае 1941-го перебросили его часть на границу с Германией. О войне солдаты не допускали и мысли, однако по распоряжению командования занимались укреплением позиций - строили бомбоубежища, доты.
-Однажды утром, рассказывает Николай Александрович, - проснулись оттого, что кругом «бух!»,«бух!», «бух!». Не поняли ничего,выбежали из палатки: рядом повар суп варит, а кругом слышатся взрывы. Война началась!
Построили, срочно сказали вооружаться, а оружие все на складах, в масле. Пока протерли, собрали, уж танки пошли. Отступили километров на шесть. В это время меня контузило, почти целую неделю воевал, ничего не слыша и ни с кем не разговаривая, как очумелый. А мы все отступаем да отступаем, так и до Днестра дошли.
Надо переправляться, а я плавать не умею, по опорам мостовым и перелез реку.
Вышли, а куда дальше идти, не знаем, командование и то спуталось: "Товарищ генерал, куда двигаться*?п_ "Прямо! Немец жмет..."
Так дошли до Винницы, по пути объединились с танкистами, с артиллерийцами. Высшего командования, как такового, нет, одни сержанты и лейтенанты. Шли голодные, не понимая, где наши, где немцы.
Однажды решили: все, хватит отступать, пора дать отпор, пошли в атаку.
Погибло нас много, попали в окружение, осталось всего человек сто. Командиры говорят: «Спасайтесь, как можете!» И все разбрелись группами.
Я оказался с двумя лейтенантами, так с ними, таясь по лесам да стогам, добрался до Днепра. А в одной деревне выдал местный, там немцы нас и арестовали.
Плен
Лагеря находились под Кировоградом. Солдат наших в них было тысячи, не то, что лежать, сидеть места не хватало. Раз в сутки - литр бурды, в которой плавал либо капустный лист, либо кусочек картошки (в лучшем случае). Умирали многие, их сбрасывали тут же рядом в ямы или сжигали. С одним товарищем решили бежать. Поймали: мне - 25 плетей, другу - 50, в результате он умер, а я выжил.
Примерно через год стали нас переправлять через границу в тюрьмы, везли по железной дороге. Опять решили бежать не удалось, железнодорожник выдал. Тут уж хотели меня расстрелять, но повезло, посадили в одиночку.
В это время наши войска перешли в наступление, а нас опять погнали дальше, в Чехословакию. Передвигались марш-бросками, по 20-30 километров. Привал. Решили бежать. Удалось! А куда идти? Где находимся? Никто не знает. Пробивались,по двое. День прятались, а ночью шли. Один раз залезли в сарай, а утром проснулись: весь двор немцами заполнен. Кое-как выбрались. В одном хуторе случайно встретились с бывшим солдатом, который воевал в России в первую мировую. Он нам и подсказал, где кто примерно находится. Сориентировались и к партизанам.
Наконец-то свои
В округе действовали два партизанских отряда. Объединились. В наличии имели две грузовые машины, решили на них ехать в Карпаты, воевать с власовцами.
Но не доехали, встретили советские войска. Три дня проверяли нас в особом отделе, а дальше - по частям.
Меня направили на Украинский фронт, в отдельный автоматный батальон. С ним и встретил Победу, а потом до демобилизации служил на территории Австрии, вылавливали по лесам немцев, охраняли важные объекты.
Летом 1946 года, наконец-то, и для меня война кончилась, вернулся к себе домой, в Горьковскую область. Женился, а в 1966 году приехали с супругой в Качканар, погостить к моему брату, да так здесь и остались жить...